- Как вы стали писать музыку?
   -  А по приказу.  Альберта Сергеевича Михайлова, руководителя Литературного театра.
Театр, театральная  жизнь и  военная жизнь - она по одним законам строится. Есть личность. Это,  как правило,  личность авторитарная - не бывает режиссеров  демократов... 
И вот по приказу  я  стал писать. По счастью,  меня спасло то, что вокруг были очень  талантливые ребята,  некоторые из музучилища,  другие  из университета, но  с хорошим опытом игры в ансамблях.  Таким образом,  я был как бы коллективный композитор - то есть я давал  идею. А у них были такие комплексы:  обработать - обработаем, а сочинять!  Не-ет.. А  я,  поскольку человек непуганый,  - что там сочинить? Нет проблем!  И они доводили  эти мелодии до ума,  и меня познакомили  с законами гармонии. Это пользовалось бешеным успехом - тогда.

Но мой вклад в музыкальную историю  Литературного театра  был в том, что там постепенно создалась   целая плеяда самодеятельных  талантливых  музыкантов. Я был тот камешек,  который первый бухнулся туда,  от которого пошли круги... А сейчас они сочиняют совершенно профессиональные мелодии,   пишутся в студиях, о чем мы и помыслить тогда не могли...  У нас были только драные гитары фабрики  Луначарского....
Да, а  еще почему  я начал писать песни - дело в том, что у меня очень плохая память. Я всегда очень комплексовал  по этому поводу, пока  не перечитал «Дневник писателя»  Достоевского,  где он говорит:  «Меня спрашивают,  почему я не пишу мемуаров - да потому,  что у меня плохая память!»
И у меня от сердца отлегло - ну, уж  если Федор Михайлович страдал таким пороком!..
Так вот у меня плохая память, а филолог -  он не может быть без памяти:  он должен  хорошо знать тексты. К тому же я занимался сравнительным литературоведением,  то есть сопоставлял  тексты одного автора с другим, переклички... И надо очень хорошо знать саму фактуру текста.

И для того,  чтобы как-то в поэзию погрузиться,  я стал эти тексты класть  на музыку - это простейший путь,  это не только я  до этого додумался.  Помню в детстве смотрел фильм,  где один герой  для того,   чтобы заучить «Евгения Онегина», пел его  на мелодию танго...  Точно так же как у меня друг  - блестящий знаток поэзии Александр Корецкий -   тоже через мелодию идет к тесту.
И я начал так на три-четыре аккорда класть  стихи - и таким образом изучал  поэзию.
Так что музыка - она тоже не случайно  у меня возникла.
Я, если честно,   уже  лет десять не играю на гитаре. Сочинение музыки -  вообще музицирование - оно требует такой... релаксации. Свободы. Лени. А в последнее время как-то у меня с этим не получается. Работа в газете,  работа на телевидении ... Все это никак не сопрягается с музыкой.
   -  А сколько всего песен написано?
   -  Песен? Много... Не  песни - стихи. Я тут ни при чем.

Из интервью В.Алексеевой, программа «Ангажемент», ГТРК «Янтарь», 2001 г.