Город пышный, город бедный

На прошлой неделе в двух местных газетах практически одновременно было опубликовано одно и то же интервью с гостем нашего город
Константином Райкиным

Интервью были похожи, как две капли воды, но подписи под материалами были разные. К подобным шуткам местной пишущей братии мы уже давно привыкли и, потому не о них речь. Речь именно о том, ЧТО говорил гость города, которого местные акулы пера, как водится, прогнали по простейшему вопроснику: о впечатлениях и планах на жизнь. При таких вопросах и ответы можно ожидать простейшие. Но гость оказался не прост и выручил-таки пишущую братию подобием сенсации: вместо привычного комплимента древности и своеобразию Калининграда врезал нечто противоположное.

Рассказывая, как с десяток лет назад снимался здесь в «Жене керосинщика», артист заметил: «Это было самое жуткое место в стране. Страшнее Калининградской области я ничего не видел.. Я видел остатки какой-то совершенно другой цивилизации! Я видел здесь остатки величайшей культуры, вокруг которой поселились какие-то, простите, ублюдки... И вот они понастроили какие-то убогие дома, уродливые жилища. Сделано все как-то без любви... Калининград мне тогда показался чудовищем».Потом, правда, гость сказал, что нынче у города появляется подобие нового лица, и это его обнадеживает. Видимо, нас, ублюдков, это должно обнадеживать. Что ж, пожалуй, впервые за более чем полувековую послевоенную историю нашего города ЭТО было сказано вслух. Конечно, душа никогда не согласится с оценками гостя, и все же...

Трагична судьба нашего города. От него публично отреклись старые жители: «Кенигсберга больше нет, мы унесли этот город на подошвах своих башмаков», - прочитал я в одной немецкой книге. А советские власти чуть ли не до 70-х годов не могли поверить в то, что город этот навсегда стал российским, и все боролись с жупелами немецкой «архитектурной угрозы». Последовательно стирая все черты своеобразия улиц, фасадов, площадей.
Душа, конечно, никогда не согласится с оценками гостя, потому что знаю, как боролась местная интеллигенция за сохранение своеобразия нашего города, сколько судеб было сломано за попытки отстоять это своеобразие, знаю, какими хитростями строилось в Калининграде все, чем мы сегодня гордимся: Органный зал, картинная галерея, спорткомплекс «Юность». И все же...

И все же в этом «ничейном» пространстве рождались, жили, трудились люди, и судьбы их навеки породнены с этим городом, и множество славных имен - от знаменитого космонавта Алексея Леонова до певца Олега Газманова - предмет гордости Калининграда. А взгляд столичного гостя... Что ж, каждый имеет право на свой взгляд. Не надо обижаться на сказанное. Надо просто делать так, чтобы город наш был достоин и своей истории, и своих людей. И кому это делать, как не нам?

В.Егоров.  Сборник    «Время, на ощупь горячее», Калининград, 2005

Позабыли...

«И ненавидим мы, и любим  мы случайно» - заметил как-то классик, характеризуя основные черты своего поколения. Но, как кажется, оценка применима на все времена.
В последнее время мы все резко и одновременно полюбили Эрнста Теодора Амадея Гофмана. То есть любили-то мы его всегда, но выражения этой любви были по-русски сдержанными и скромными: ну, перечитаешь «Крошку Цахеса», ну, посмотришь по телевизору фрагмент балета  «Щелкунчик» - да и все, пожалуй. А тут, в ознаменование 220-летнего юбилея - и мемориальную доску в университете установили, и музей Гофмана открыли, и выставок - неисчислимое количество, и концертных программ... И все - на международном уровне, с приглашением иноземных гостей!  Широко, словом, гуляем. Даже странно, почему этот день не объявили выходным.

И как-то забылся в тени этого большого и шумного праздника другой юбилей, человека не менее славного, - 170 лет со дня рождения Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина. И ни звона, ни  хвалебных речей, ни концертов, ни конференций...
А ведь этот писатель как никто другой заслужил нашу любовь и уважение. Именно тем, что не лгал, не заискивал перед Россией, пытаясь  открыть ей глаза на силу ее и немощь.

Не чужой он и нам, калининградцам. Бывали в наших краях Михаил Евграфович,  наблюдали тогдашние нравы, немало остроумных и едких строчек оставили. И про немцев, и  про наших, кто немцами чересчур  восхищается. И замечательная  притча его о мальчике в штанах и мальчике без штанов из очерков «За рубежом»  навеяна именно здешними впечатлениями.  Есть в этом диалоге реплики, на которые хотелось бы обратить особое внимание  жителей города. Это когда наш отечественный мальчик говорит: «Погоди, немец, будет и на нашей улице праздник!». А его собеседник отвечает: «Никогда у вас ни улицы, ни праздников не будет».
Вот и думаю я: прав Михаил Евграфович. Не будет у нас настоящего праздника, пока мы своих пророков  слушать и чтить не научимся.

В. Егоров.  Сборник «Время, на ощупь горячее», Калининград, 2005

Наш странный любимый остров

Один из бывших секретарей обкома КПСС очень любил чайную смесь и печенье «Мария». И потому, когда в областном драматическом театре проводилась партийная конференция, в театральный буфет завозили индийский и цейлонский чай (невиданная по тем временем роскошь!) и поименованное выше печенье.
А еще он любил тепло. И под стол президиума ставили обогреватель, тем самым  доводя до теплового удара вождей рангом пониже и передовиков производства.
Это легенды. Может, так оно и было. А может, людская молва что-то досочинила, приписала, украсила.