- Он написал для нас музыку - к последнему спектаклю Литературного театра «Калининград-Кенигсберг, 750-й километр», премьера которого была 6 декабря 2004 года...
Понадобилась песня – романс Наполеона. Я ему звоню, а у него как раз после операции на легкое голос пропал. Говорю, Валик, кроме тебя никто не напишет. Ну, он, конечно, стал сразу отнекиваться – и я его прекрасно понимаю: у человека нет голоса, а он не записывает ноты, он же должен это показать, то есть напеть.
Он сказал нет, никак не получится. И все на меня тут же набросились: да ты что! как можно! ты что, не понимаешь!.. Я как-то так делал вид - упорно, что я, действительно, ничего не понимаю.
И он в конце-концов взялся за это.
Я догадывался, что он возьмется. Возьмется потому что это - жажда жизни и умение жить так щедро. Это его было качество одно из главных...
И вот к нему стали ходить домой наши ребята, наш концертмейстер, который записывал все это. И тут у него вдруг прорезался голос – и он сам запел !

А. Михайлов, руководитель народного Литературного театра ДКМ Калининграда.
Интервью ТВ «Янтарь», январь, 2005 г.

- Помню, он звонит мне из Москвы, из госпиталя Бурденко вскоре после ампутации ноги и говорит: «Ну вот, теперь ты пойдешь по улице впереди оркестра, а я буду стоять на деревяшке, как старый отставной солдат, и приветствовать тебя костылем ».
То есть он находил в себе силы шутить даже над этим..

В.Бобков, директор Калининградской филармонии,
бывший начальник военно-оркестровой службы Балтийского флота.
Интервью ТВ «Янтарь». январь, 2005

- Главный его талант, главное его дарование - это необычайная легкость всего того, что он делал. Не легкомыслие – нет, а именно легкость.
Вот, знаете, есть люди, которые изображают работу. Изображают тяжесть своего бытия, огромность своих заслуг. Все это они делают лицом, телодвижениями, какими-то обстоятельствами жизни... А Валик, на мой взгляд, уникален тем, что при всех тех объемах работ, которые он делал, будучи офицером, журналистом, телеведущим, одним из руководителей регионального государственного телевидения, - все это он делал необычайно легко, всегда с улыбкой, всегда со словом, которое подбадривало всех тех, кто служил под его началом. Глядя на него, никогда нельзя было понять, какой объем трудов он выполняет. И мы с вами сегодня свидетельствуем о том, какое удивительно наследие осталось от так недолго прожившего человека.
Я думаю, что образ его жизни и образ его умирания - это пример для абсолютно любого человека. Помню, звонил ему вечерами по телефону на работу, спрашивал: Валик, что ты делаешь? А на нашем государственном телевидении в 23 часа выходит итоговый выпуск, который профессионалы называют синдицированный - то есть выпуск, соединяющий не только местные новости, но главные новости дня федеральные. И вот он, уже будучи больным, немощным физически, но мощным духом, всегда с иронией говорил: «Что- что, синдицирую!» То есть он находил в себе силы шутить, иронизировать, как-то поддерживать тех, кто - как он понимал – переживал за него, переживал, что он уходит из жизни.... Потрясающее мужество, с которым он это делал!

Игумен Маркелл.
Из выступления на вечере памяти Валентина Егорова
в Калининградской филармонии, 19 января 2005 г.